Авторитетность и статус

1. Введение

Общество представляет собой иерархически организованную структуру. Самая простая модель социальной иерархии включает руководителя и подчинённых, при этом между ними существует слой людей, обеспечивающих нормальное функционирование социального организма в интересах власти. Эти люди заняты в различных сферах общественной жизни – в силовых структурах (армия, полиция, государственная безопасность), в производстве (руководители государственных предприятий), в идеологических институтах (учреждения образования, массовой информации, культуры), в центральных и местных органах власти (министерства, муниципалитеты, общественные организации). Несмотря на существенные различия в их функциональных обязанностях, эти люди имеют общие социокультурные признаки, обусловленные их ролью в иерархической структуре общества, с одной стороны, и национально-культурной спецификой социума, с другой стороны. Типичным воплощением соответствующей роли является типаж «чиновник». Это слово имеет лишь приблизительный перевод на другие языки: official – (англ.) «государственный служащий», Beamte (немецк.) – «государственный служащий», fonctionnaire – (франц.) «государственный служащий». В качестве близких обозначений приводятся оценочные слова функционер, бюрократ. Тот факт, что русское слово чиновник не имеет однозначного коррелята в других языках, заставляет нас предположить, что за этим словом скрыт специфический концепт, требующий объяснения.

2. Лингвокультурный типаж «русский чиновник»

Лингвокультурный типаж «русский чиновник» рассматривается нами как концепт, содержанием которого является обобщенный узнаваемый образ типичного представителя определённой социальной группы общества (Карасик, Дмитриева 2005). Методика описания типажа включает установление его понятийных, образно-перцептивных и ценностных характеристик.

Для установления понятийных признаков рассматриваемого типажа обратимся к толковым словарям.

Чиновник – 1. Государственный служащий. Чиновник таможни. Полицейский чиновник. Мелкие чиновники. 2. Должностное лицо, выполняющее свою работу формально, следуя предписаниям, без живого участия в деле; формалист, бюрократ. Бездушные чиновники. (БТС).

Чиновник – служащий государю и жалованный чином, обер- или штаб-офицер, или генерал, хотя высшие чиновники более зовутся сановниками (Даль).

В основе слова чиновник лежит корень чин-, объясняемый следующим образом: устроенный порядок, устав, обряд, уряд || степень, на коей человек состоит в обществе, звание, сан, сословие, состояние. Степень жалованного служебного значенья, достоинства, класс, коих у нас 14. Чиновник 8-го класса в чине майора или коллежского асессора (Даль).

Анализ приведённых определений даёт возможность установить понятийный набор признаков рассматриваемого концепта: 1) человек, 2) находящийся на службе, 3) у государства или государя, 4) занимающий определённый класс в системе должностей, 5) строго выполняющий предписания, 6) формально относящийся к делу, 7) относящийся к людям соответственно их социальному положению, 8) равнодушный к нижестоящим. Эти признаки распадаются на два класса смысловых образований: дескриптивные и характеризующие, к первым относятся первые четыре функциональных определения чиновника, ко вторым – его остальные признаки, выражающие оценку. Служба есть выполнение обязанностей и поручений. Исторически в основу номинации рассматриваемого типажа положен признак ступени на служебной лестнице, в качестве иллюстраций приводятся примеры, связанные с Табелью о рангах, учреждённой в России Петром Первым, и системой воинских званий. Понятийная лингвокультурная специфика типажа «русский чиновник» состоит в том, что в русском языковом сознании противопоставляются две номинации: «чиновник» и «государственный служащий», первая является дескриптивно-характеризующей, вторая – сугубо дескриптивной. Именно поэтому в современных официальных документах фигурирует только вторая номинация для обозначения соответствующих людей. Вместе с тем в практическом опыте, включающем эмоциональное переживание и историко-культурную оценку, существует концепт «чиновник».

Системные связи этого концепта в понятийно-дескриптивном плане сводятся к его корреляциям с тремя смысловыми группами единиц: 1) соотношение по ступени на иерархической лестнице: сановник – это крупный, высокопоставленный чиновник; 2) соотношение по сферам деятельности: гражданская, военная, дипломатическая и прочая служба; 3) соотношение по конкретному воплощению служебного класса (ранги, степени, звания). Системные связи данного концепта в понятийно-характеризующем отношении выражаются в оценочной квалификации этого типажа с позиций эффективности его деятельности (строгое выполнение предписаний) и с позиций этических норм человеческих взаимоотношений, при этом субъектами оценки выступают люди, находящиеся в зависимости от чиновника либо вне государственной службы. В русском языке весьма вариативно выражена отрицательная оценка данного типажа, заложенная в значениях однокоренных слов или синонимически уточняющих его номинантов: чинный, чиновничий, чиновный, чинолюбие, чинопочитание, чинуша, чинодрал, службист, бюрократ, карьерист, функционер, аппаратчик. Осуждается высокомерие чиновников, их равнодушие к людям, карьеризм, кастовая замкнутость. Обратим внимание на то, что концепт «служба» сам по себе не включает отрицательно-оценочных смыслов, осуждаются специфические проявления служебного рвения и смещения ценностей у чиновников (с точки зрения других людей). В значении слова «чиновник» на понятийном уровне заложен смысл «бездушие», т.е. отсутствие чуткости, сострадания, механическое, безразличное, нечеловеческое отношение к людям. Отсутствие чуткости осуждается в любом сообществе, специфика русской ментальности состоит, на наш взгляд, в том, что бездушие по определению приписывается слугам власти. Интересно отметить, что сама власть при этом вполне может иметь и проявлять чуткость и сострадание (идея доброго царя или барина и его жестоких помощников).

Обратимся к образно-перцептивным характеристикам типажа «русский чиновник». В качестве материала используются произведения классической и современной русской художественной литературы. Отметим, что некоторые характеристики русского чиновника в XIX веке и в наше время резко различаются. Это относится, прежде всего, к внешности типичного чиновника.

В XIX веке чиновник был узнаваем по следующим характерным признакам: это был мужчина с бритым лицом, одетый в мундир определённого ведомства. В холодное время года чиновники носили шинели. Возраст чиновника обычно соответствовал определённым чинам в табели о рангах:

В три часа – новая перемена. На Невском проспекте вдруг настаёт весна: он покрывается весь чиновниками в зелёных вицмундирах. Голодные титулярные, надворные и прочие советники стараются всеми силами ускорить свой ход. Молодые коллежские регистраторы, губернские и коллежские секретари спешат ещё воспользоваться временем и пройтиться по Невскому проспекту с осанкою, показывающею, что они вовсе не сидели шесть часов в присутствии. Но старые коллежские секретари, титулярные и надворные советники идут скоро, потупивши голову: им не до того, чтобы заниматься рассматриванием прохожих; они ещё не вполне оторвались от забот своих; в их голове ералаш и целый архив начатых и неоконченных дел; им долго вместо вывески показывается картонка с бумагами или полное лицо правителя канцелярии (Н.В. Гоголь).

Мундир играл важную символическую роль в оформлении касты чиновников. Как отмечает Л.Е. Шепелев (1991), «цвета мундира (темно-зелёный, темно-синий или красный), а также узор золотого или серебряного шитья, указывали на ведомство или учреждение, а объём шитья (главным образом на воротниках, обшлагах и карманных клапанах) – на ранг чиновника. Форменная одежда некоторых ведомств представляла собой как бы систему, и прежде всего это относится к Правительствующему Сенату». Красные мундиры являлись парадной одеждой сенаторов. Темно-зелёные мундиры были распространённой повседневной одеждой чиновников. Красный цвет символизировал высший статус: генеральская шинель имела красную подкладку. Под контролем императора было разработано специальное «Положение о гражданских мундирах», в котором «были установлены семь “форм одежды” – комбинаций разных компонентов форменного костюма – и случаи, когда форма должна носиться. “Формы одежды” были: парадная, праздничная, обыкновенная, будничная, особая, дорожная и летняя. В 1845 г. отдельным изданием было выпущено «Расписание, в какие дни в какой быть форме» объемом в 13 страниц» (Там же).

К числу важных семиотических характеристик чиновника относились знаки отличия – ордена:

Но в то же время один господин в вицмундире и в шинели, солидный чиновник лет пятидесяти, с орденом на шее (последнее было очень приятно Катерине Ивановне и повлияло на городового), приблизился и молча подал Катерине Ивановне трехрублевую зелененькую кредитку (Ф.М. Достоевский).

Орден как таковой был знаком принадлежности к классу чиновников, а конкретный тип ордена многое говорил о том, какую должность занимает человек. Например, орден св. Станислава – самый младший в порядке старшинства российских орденов – был распространённой и наиболее частой наградой. Его получали практически все, прослужившие установленные сроки и имевшие классные чины, государственные служащие – военные и статские (www.wikipedia.ru). Высшим орденом Российской империи был орден Андрея Первозванного, о котором известно следующее: «Кавалеры ордена, по Уставу, должны иметь высший дворянский или государственный чин, воинское звание не ниже генеральского. Одновременно кавалерами ордена могло быть не более 12 человек из россиян. Общее число кавалеров ордена (русских и иностранных подданных) не должно превышать двадцати четырех человек» (Там же).

Основное занятие чиновников – сидеть в присутствии, то есть, выполнять рутинную работу по проверке полученных данных, переписыванию документов, не случайно их часто насмешливо называли чернильными душами. Эта мысль изящно выражена в афоризме:

Многие чиновники стальному перу подобны (Козьма Прутков).

Служебная деятельность мелких чиновников практически не находит отражения в произведениях художественной литературы, и это не удивительно, поскольку эта служба считалась достаточно скучной и однообразной. Эта деятельность не требовала от людей особых способностей, высокой сообразительности и обширных познаний, чиновник должен быть аккуратен и исполнителен:

… гений, прикованный к чиновническому столу, должен умереть или сойти с ума, точно так же, как человек с могучим телосложением, при сидячей жизни и скромном поведении, умирает от апоплексического удара (М.Ю. Лермонтов).

Годами сидя в своих конторках, переписывая документы и раскладывая их по папкам, чиновники могли продвигаться по служебной лестнице, получать за выслугу лет орден или новый чин. Высокопоставленные чиновники принимали посетителей. Чиновники, как правило, старались избежать ответственности, всячески затягивали принятие решений и сводили дело к ритуально-протокольным формальностям. Но были исключения из правила:

Особенность Алексея Александровича, как государственного человека, та, ему одному свойственная, характерная черта, которую имеет каждый выдвигающийся чиновник, та, которая вместе с его упорным честолюбием, сдержанностью, честностью и самоуверенностью сделала его карьеру, состояла в пренебрежении к бумажной официальности, в сокращении переписки, в прямом насколько возможно, отношении к живому делу и в экономности (Л.Н. Толстой).

Некоторые чиновники на самом деле ощущали себя представителями государства и стремились действовать в государственных интересах, это выражалось, как показано в приведённом примере, в прямом отношении к живому делу, честности и экономности. Для многих крупных чиновников приоритетным было установление и соблюдение статусных взаимоотношений с подчинёнными и посетителями:

Приёмы и обычаи значительного лица были солидны и величественны, но не многосложны. Главным основанием его системы была строгость. “Строгость, строгость и – строгость”, – говаривал он обыкновенно и при последнем слове обыкновенно смотрел очень значительно в лицо тому, которому говорил. Хотя, впрочем, этому и не было никакой причины, потому что десяток чиновников, составлявших весь правительственный механизм канцелярии, и без того был в надлежащем страхе; завидя его издали, оставлял уже дело и ожидал стоя ввытяжку, пока начальник пройдёт через комнату. Обыкновенный разговор его с низшими отзывался строгостью и состоял почти из трёх фраз: “Как вы смеете? Знаете ли вы, с кем говорите? Понимаете ли, кто стоит перед вами?” (Н.В. Гоголь).

Руководители канцелярий и департаментов стремились внушать своим подчинённым ужас, и подчинённые демонстрировали свой трепет перед начальством.

Мелкие чиновники жили сравнительно бедно:

… ведь при нашем чиновницком содержании, сами знаете, каждая копейка на счету. Потратишь неосторожно копеечку, а потом и не спишь всю ночь... (А.П. Чехов)

Вместе с тем класс средних и высших чиновников пополнялся большей частью за счёт дворян, у которых были поместья, которые могли уйти в отставку и жить достаточно богато:

Это уж был не прежний робкий бедняга-чиновник, а настоящий помещик, барин. Он уж обжился тут, привык и вошёл во вкус; кушал много, в бане мылся, полнел, уже судился с обществом и с обоими заводами и очень обижался, когда мужики не называли его “ваше высокоблагородие” (А.П.Чехов).

Отметим, что титул «Ваше высокоблагородие» использовался при обращении к чиновникам 6-8 классов (это соответствовало воинским званиям майора, подполковника и полковника). Иронический комментарий писателя показывает, что чиновник вышел в отставку, имея низкий чин (он мог рассчитывать только на обращение «Ваше благородие»), но хотел, чтобы к нему обращались как к старшему гражданскому должностному лицу. На генеральский титул «Ваше превосходительство» этот герой не претендовал.

Досуг служилых людей был также однообразен. Это была большей частью игра в карты в молодости и светские визиты в зрелом возрасте:

… чиновники рассеиваются по маленьким квартиркам своих приятелей поиграть в штурмовой вист, прихлёбывая чай из стаканов с копеечными сухарями, затягиваясь дымом из длинных чубуков, рассказывая во время сдачи какую-нибудь сплетню, занёсшуюся из высшего общества (Н.В. Гоголь).

Ольга Михайловна не любила уездных чиновников. Ей не нравились их неуклюжие церемонные жёны, сплетни, частые поездки в гости, лесть перед её мужем, которого все они ненавидели (А.П. Чехов).

В произведениях русских писателей XIX и начала XX века отмечается острое чувство статусной неполноценности, которое переживали нижестоящие чиновники, и поэтому излюбленной темой их разговоров были сплетни из высшего общества в разговорах с равными. Общаясь во время светских поездок с начальством и знатью, мелкие чиновники были вынуждены льстить и пресмыкаться.

Речь чиновника представляет собой развернутый логичный текст, построенный по образцу официального документа:

Только один раз Петр Леонтьич осмелился попросить у него пятьдесят рублей взаймы, чтобы оплатить какой-то очень неприятный долг, но какое это было страдание!

– Хорошо, я вам дам, – сказал Модест Алексеич подумав, – но предупреждаю, что больше уже не буду помогать вам, пока вы не бросите пить. Для человека, состоящего на государственной службе, постыдна такая слабость. Не могу не напомнить вам общеизвестного факта, что многих способных людей погубила эта страсть, между тем как при воздержании они, быть может, могли бы со временем сделаться высокопоставленными людьми.

И потянулись длинные периоды: «по мере того…», «исходя из того положения…», «ввиду только что сказанного», а бедный Петр Леонтьич страдал от унижения и испытывал сильное желание выпить (А.П. Чехов).

Богатый немолодой чиновник отчитывает своего тестя, на дочери которого этот чиновник женился без приданого. Канцелярский стиль речи явно неуместен в устном обиходном общении, и говорящий намеренно пользуется длинными периодами, чтобы поставить адресата в положение нижестоящего. Отчасти это происходит по инерции, чиновник привык так говорить на службе, но вместе с тем он получает несомненное удовольствие, унижая человека. Открытая назидательность уместна только в разговоре взрослого с ребенком, учителя с учеником, священника с прихожанином. Чиновник понимает, что отец его жены, учитель чистописания и рисования, бедный и пьющий человек, не может и не хочет делать карьеру, эта речь представляет собой образец самолюбования и обращена не столько к адресату, сколько к самому себе.

Речь чиновника радикально меняется в общении с вышестоящим:

Варравин. Вы его и арестовали?

Расплюев. Ваше Превосходительство: – как Суворов Прагу – штурмом взял! Сопротивление было жесточайшее, но к моему благополучию случился тут капитан Полутатаринов, Кавказский этакой герой, который сам Шамиля брал; человек неустрашимый — он мне и помог. Он-то, знаете, необычайно опытен и благоразумен, ну а я человек простой – стало, горяч. Я-то рвусь, а он-то меня держит и говорит: – Вещь единственная, вы, говорит, в Истории будете, – Крест дадут. – Он всё знает, – учёный этакой муж (А.В. Сухово-Кобылин).

Говоря с генералом Варравиным (говорящая фамилия – Варравой звали разбойника в известном евангельском тексте), чиновник Расплюев демонстрирует подобострастное уважение к адресату (использование титула), смущение (пунктирная речь), умение употреблять речевые штампы своего сословия (к моему благополучию, опытен и благоразумен, учёный этакой муж). Обращает на себя внимание значимое отсутствие длинных периодов. Можно сделать вывод о том, что дискурсивная развернутость либо пунктирность речи являются характерными индикаторами коммуникативного поведения чиновника.

Оценочные характеристики чиновников большей частью состоят в резком осуждении этой социальной группы за присущую этим людям коррумпированность:

Другой тип романа – обличительный: проворовавшихся чиновников постигает суровая кара, или мрачный ответственный работник тонко вскрывает страшную ересь, сокрытую в соблазнительных речах и действиях беспартийного (В. Набоков).

Нет, правильно говорил Петр Великий, когда ему предлагали выгнать проворовавшихся чиновников: новые будут воровать ещё больше, а эти уже что-то наворовали (В. Доценко).

В нашей картотеке примеров высказывания, в которых обличается взяточничество и воровство среди чиновников, составляют значительную часть иллюстративного материала. Взяточничество распространено среди чиновников, занимающих ответственные посты и имеющих полномочия принимать те или иные решения. Взятка осуждается не только потому, что представляет собой способ незаконного обогащения, но и потому, что принимаются несправедливые решения с ущемлением прав других людей. Чиновничье воровство представляет собой незаконное присвоение государственных средств, которые должны быть направлены на развитие страны, но с помощью определённых юридических приёмов приходят в личную собственность чиновников. Отметим, что в литературе XIX века этот порок не выделялся как ведущий у рассматриваемого типажа. В современной беллетристике коррупция показана как наиболее типичная характеристика чиновников.

Наряду с мздоимством к числу типичных чиновничьих пороков относится глупость:

Качество подготовки молодых специалистов во многом компенсировало плохую организацию, отраслевой монополизм и бездарность чиновного аппарата (впрочем, ничуть не меньшую, чем лень и прямая бездарность, с которыми мне приходилось сталкиваться в Америке или Франции) (Н. Моисеев).

Потом они выехали на вокзальную площадь, въезд на которую по бюрократическому чиновничьему идиотизму был запрещён, что не мешало провожающим, встречающим, таксистам и частным извозчикам поступать вполне естественно и удобно, подъезжая поближе к перрону (Д. Корецкий).

Обвинение в чиновничьем идиотизме объясняется отсутствием здравого смысла в решениях чиновников. Такое положение дел обусловлено формальным отношением чиновников к своим обязанностям, нежеланием проявлять инициативу (в России всем известно выражение «Инициатива наказуема»), а также стремлением извлечь выгоду из дополнительных трудностей, с которыми сталкиваются люди, вынужденные идти в обход буквы закона. Мы понимаем, что по своим интеллектуальным характеристикам чиновники вряд ли являются людьми недалёкими. Бюрократический аппарат обвиняется не в отсутствии способностей, а в паразитарном использовании своих возможностей во вред всему обществу. Сталкиваясь с бюрократами, люди вырабатывают определённые модели поведения: в демократическом обществе существуют юридические способы воздействия на чиновников, обращение в средства массовой информации, в недемократическом обществе население тихо саботирует чиновничий порядок, устанавливая для себя наиболее удобные, часто незаконные пути для достижения целей.

Осуждается также самомнение чиновников, считающих, что от них зависит благосостояние всего общества:

Дурасникову нравилось среди непосвящённых потолковать о важности его миссии, барьерах и волчьих ямах на пути к совершенству, мужестве, требуемом от чиновников, над коими привыкли похихикивать, не понимая, что на столоначальниках всё держится, иначе воцарится хаос, неразбериха с непредсказуемыми последствиями (В. Черняк).

… на Западе служить в разведке – не считается высшей честью и почётом. Правительственный чиновник, козявка, и ничего более (В. Суворов).

Общаясь с людьми, не принадлежащими к чиновничьему аппарату, ответственные работники пытаются внушить окружающим свою миссию сохранения общественного устройства. Отметим, что порядок как приоритетная ценность не ставится под сомнение в России, при этом подчеркивается, что порядок является общественным идеалом, на практике его нет. Чиновники утверждают, что люди склонны нарушать порядок и недооценивать роль государственных служащих, регулирующих соблюдение порядка. Сравнение чиновника с козявкой выражает отношение к официальной власти со стороны творческой интеллигенции.

Отрицательную оценку получает готовность чиновника немедленно выполнить приказ вышестоящих:

Необходимо разбить всех заключённых на несколько групп. В первую группу поместить тех, кто лучше всего мог сопротивляться лагерю, во вторую – тех, кто похуже, в третью – ещё хуже, и так далее. В последней группе - чиновники всех видов и мастей. Для них главное в жизни – это мундир, регалии, чины, отношение начальства. То есть все жизненные ценности – внешние. Попав в лагерь, они моментально всего этого лишаются и оказываются голыми. Основное достоинство чиновника – умение слушаться – здесь оборачивается против него. И в результате быстрый распад личности (М. Максимов).

В нестандартной ситуации, требующей от человека смелости и силы воли, чиновник терпит поражение. Мелкий чиновник, винтик государственной машины, заслуживает, с точки зрения людей независимых, презрения:

Шеф корпуса жандармов вёл допрос. В этот день погиб талантливый журналист; начал жалкое существование запуганный угодливый литературный чиновник – колёсико государственного механизма (Г. Козинцев).

Тема маленького человека детально раскрыта в классической русской литературе XIX века.

Критическое отношение вызывают сложившиеся в нашем обществе типичные повседневные проявления чиновничьего существования:

Российский чиновник нашего времени оригинален и не похож ни на какого другого чиновника ни в какой другой стране мира. Главное: он любит чай. Но не просто чай, а чтобы сидеть в кабинете, а чай ему чтобы приносила из приёмной секретарша на блюдечке с кружочком лимона. … В чайных церемониях Чиновник проводит весь день. Он спешит на работу ради прелести первой утренней чашки. Потом начинает вызывать подчинённых, при одних хлебая громко и пренебрежительно, при других – дразняще, со вкусом, а третьим может даже и предложить – из надтреснутой чашки и без лимона. Потом чай обеденный, чай перед уходом, чай представительский, чай с милой посетительницей, да мало ли!.. (А. Слаповский).

В этой сатирической зарисовке показана важнейшая характеристика чиновника – стремление получать символические знаки своего высокого положения: секретарша приносит ему чай, он пьёт чай в беседах с подчинёнными и посетителями, которым он может предложить чай либо нет. Разумеется, дело не сводится только к процедуре чаепития, но эта процедура весьма показательна.

3. Заключение

Подведем основные итоги.

Лингвокультурный типаж «русский чиновник» представляет собой оценочно маркированный образ государственного служащего, отличительными признаками которого являются обеспечение функционирования государственного механизма, место на служебной лестнице, формальное и равнодушное отношение к людям, использование в речи канцелярских оборотов, высокая степень семиотичности статусных знаков (одежда, награды, обращения, знаки уважения). Типаж «чиновник» представлен в двух разновидностях: высокопоставленный сановник и мелкий канцелярский служащий. В русском языковом сознании чиновник получает, как правило, отрицательную оценку из-за коррумпированности, отсутствия здравого смысла в принимаемых решениях, высокого самомнения и готовности к безоговорочному подчинению. Отрицательная оценка чиновника выражает отрицательное отношение людей к власти, несправедливости и казённо-официальному стилю поведения.

В.И. Карасик



Серия "Аспекты языка и коммуникации". Выпуск 4. - Воронеж: Воронежский государственный университет; Издательский дом Алейниковых, 2008. - С.38-51.

© В.И.Карасик, 2008

Карасик, Владимир Ильич – доктор филологических наук, профессор, зав. кафедрой английс